Page 249 - Советский миф в судьбе Урала

ном итоге к обновлению главной картины – картины современ-
ной жизни края. Аккумулируясь, ее новые качественные харак-
теристики концентрировались в претерпевавшем изменения об-
разе самого Урала.

Не трудно догадаться, что должно было произойти, когда
уральскими художниками стали в массовом порядке осваивать-
ся основная сюжетика и образный строй «сурового стиля», свя-
занные с изображением «будней» трудового человека, жизни
рабочего класса. Действительно, в уральском искусстве, словно
под большим давлением вырвалось наружу, начало энергично
высвобождаться некое содержание, которое как будто давно в
готовом виде ждало подходящей формы, чтобы выразить себя.

Нарочито огрубленный, тяжелый, иногда почти условно-
плакатный язык живописи «сурового стиля», акцентировавшей
прямолинейность своих образов, в контексте переживаемого
общественного обновления как-то сразу и до конца совпал с но-
вым духом восприятия жизни «простых советских людей». Все-
гда и так на деле далекие от праздничной живописности и радо-
стного многоцветия заводские цеха и стройки, повседневность
коллективного индустриального труда, изображенные в «непри-
крашенном» виде «как они есть» получили в условиях шестиде-
сятых признание и право на существование в искусстве, начали
обретать статус реальности.

«Уникальное литье» и «горячий цех», «утро Уралмаша»
и «старый визовский завод», «литейщики» и «вальцовщики»,
«уральские магистрали» и «таежные километры», «люди Ниж-
нетагильского комбината» и «бригада кузнецов Уралхиммаша»,
«новый котлован» и «плавка», «трудовая смена» и «торжествен-
ный рапорт» – в живописи едва ли не каждого уральского ху-
дожника из тех, кто хоть раз обращался к тематической картине,
обязательно возникает теперь какой-либо из подобных сюжет-
ных мотивов222. Затронув в той или иной мере все жанры живо-
писи, «суровый стиль» сосредоточился на изображении труда и

222 Каждый из этих мотивов будет стремиться обрести в уральском
изобразительном искусстве свою устойчивую иконографию, то есть
устойчивые, становящиеся традицией правила изображения.

248