Page 269 - Русская Одиссея

Не успел ещѐ скрыться в вечерней полумгле санный поезд, как объявились
преследователи. Они, не церемонясь, сходу пошли на яростный штурм, но и
здесь получили мощный отпор защитников во главе с доблестным Никоно-
ром.

Кипел бой на узком пятачке. Сотни монгол бесцельно ждали, когда там,
впереди, их соплеменники сметут ничтожный русский заслон. Около
предводителя мялись в конной толкотне сотники. Хорон, проклинал все и
всех. Сам того не замечая, грыз от бессилья и злобы ручку своей плети.

- О, синее небо! Зачем ты послало неисчислимое множество туч?
Выпало столько снега, что многие мои багатуры оказались не у дел. И урусы
бьются так стойко, что мы можем остаться и без добычи.

Крутившийся рядом на пегой кобыле Берке смог посоветовать только одно:
- Опять посылай нукеров в обход.
- Да. — согласился тысячник и, всматриваясь вперѐд, аж взвыл: —

Проклятие! Я вижу всѐ того же воеводу с кучкой урусов, а Большого Ивана
нет. Нас дурят! В обход!

Стоило монголам ринуться в разные стороны от места, где сражались
никоноровцы, как это было замечено. Первым увидел опасность Полночный.
Он сквозь шум сечи, крикнул Новгородцу:

- Неладное творится! В клещи нас берут!
Сотник, сблизившись с помором, громко ответил:

- Рано пока! Пусть побарахтаются в снегах. Нам главное — время
тянуть.

Неравный бой продолжался. Была отбита очередная лобовая атака. И
только реальная угроза окружения вынудила Никонора зычно крикнуть:

- В сани, браты! Уносим ноги!
Пока ордынцы заметили отход противника, пока конники преодолевали
завал из деревьев, людских и лошадиных трупов, Новгородцу снова удалось
беспрепятственно отвести людей. Лишь свистели в сгущавшейся тьме
монгольские стрелы...
На третьем, последнем рубеже, на груде перевѐрнутых саней и убитых
оленей стояли уцелевшие в сражениях никоноровцы. Их осталось меньше
половины. Тяжелораненые лежали в пяти упряжках, поставленных
невдалеке.
«Бешеные» приближались. Их ещѐ не было видно, но монгольский клич
«Уррагх!» грозно разносился по окрестности. Вскоре всѐ прояснилось: на
чѐрном небе из-за туч выглянула луна, а на реке показалась цепочка факелов.
Мужики поплѐвывали на руки, берясь в который раз за мечи, топоры и копья.
Гневно обещали, указывая на появившихся степняков: