Page 285 - Русская Одиссея

Четвѐртая глава
ЛЕДОВАЯ КУПЕЛЬ

Однажды в полдень олений караван достиг очередного междуречья —
Тобола и Туры. Оставалось два дневных перехода по Туре до желанной для
ростовчан Пышмы. А пока намечалась обычная стоянка у вогульского
селения. Необычно было одно: князь Паткей с десятком слуг решили здесь
расстаться с русскими и вернуться к себе на Обь. Ханты стремились
напоследок расположить местных вогулов, чтобы те приветливо отнеслись к
славянам. И население стойбища, раскинувшегося на пологих склонах
большого прибрежного холма, благосклонно приняло иноверцев. По просьбе
хантов им нашли и представили проводника, который бывал ранее на
Каменном поясе. Низкорослого вогула звали Лобада. Воеводам понравился
этот широкоплечий мужчина средних лет с мужественным взглядом чѐрных
глаз. Он, без сомнений, повидал немало таѐжных земель.

Весеннее солнце на голубом небосклоне стояло ещѐ высоко, и молодые
вогулы на потеху русским и хантам устроили разные игрища. Подростки,
разбившись на пары, стреляли из лука тупыми стрелами друг в друга.
Наградой в таком соревновании была стрела, которая не попадала в
противника. Кроме этого, жители натянули ремень между двумя столбами и
прыгали через него в высоту. Была у них и борьба, и метание камней, и бег
на лыжах. Больше всего позабавила гостей ломка руками сушѐных
бедренных костей животных. У местных был один молодой парень,
получивший прозвище «богатырь, разломавший конское бедро».

Когда наступили сумерки, вогулы пригласили русских и хантов отужинать
рыбой. Старожилы наставляли гостей давней вогульской поговоркой:

- Рыбы не поешь — всѐ равно голод почувствуешь.
Совместный вечер двух северных народов явно удался...
Отдохнув до утра, ростовчане засобирались вновь в дорогу, дорожа
санным путѐм. Проводить чужестранцев вышел весь посѐлок и, конечно,
ханты со счастливым Паткеем. Он только что выбрал для себя золотой кубок
в русском обозе. Ничто, казалось, не предвещало беды. Олений караван уже
прошѐл по Туре целое поприще, а провожающие ещѐ стояли кучками на льду
Тобола. Вдруг Фома Косолапый из последних саней встал на ходу и,
указывая Ивану Алексеевичу, рысящему на своѐм жеребце, крикнул:

- Неладное там творится!
Иван, круто остановив лошадь, посмотрел назад и удивлѐнно сказал:

- И вправду у хозяев переполох!
Со льда вогулы и ханты, истошно крича, разбегались, а оленья упряжка