Page 188 - Русская Одиссея

бы удержаться тут.
- Сдюжим, — просто ответил сотник, и, видя, как подбегают с разных

сторон его соратники, крикнул: — Браты! Готовь камни и вали деревья! Они
наверняка пойдут на приступ.

Как в воду смотрел бывалый воин: скучившись возле тропы, сотни
степняков начали штурм. Ринулись плотной массой наверх, крича «Уррагх!»
Неожиданно под ноги монгольских лошадей покатились большие камни.
Остановились, попадали передние всадники. А сзади напирали последующие
верховые. Образовалась настоящая сумятица, усугубляемая новыми
летящими камнями. В этот хрипящий и стонущий затор из человеческих и
лошадиных тел, свистя, вонзались стрелы. Монгольские же, напротив, редко
находили свои цели: то, звеня, отскакивали от валунов, то попадали в стволы
деревьев, или пролетали мимо, в сумрачную даль. Приступ был отбит,
степняки, злобно шипя — «Урус! Урус!», отхлынули на равнину. Там внизу
появился ещѐ один крупный отряд всадников в островерхих шлемах.

- Туча ворогов! — недовольно вскрикнул Иван. — В их полку
прибыло!

- Что ж, примем и энтих гостей, — вглядываясь в вечерний полумрак,
отозвался Никонор и с тревогой добавил: — Они, похоже, не все тута
останутся. Наверняка, обложить нас захотят.

- Чует моѐ сердце: в другом проходе их надо поджидать, — догадался
Алексеевич. — Потороплю Фѐдора, пусть с Агдой отправляются вперѐд на
перехват. Я буду наверху до утра, а ты, Новгородец, всѐ ж поищи повыше
место на склоне. Неровен час, на рассвете, проскользнут табунщики в обход
нашего заслона да перережут всех.

- Исполню, ступай с Богом, — уверил вожака сотник. — Я
остановлю мунгал на день, а следующей ночью сам тихо снимусь с рубежа и
доскачу до прохода, который будет сторожить Фѐдор. Токмо зарубки
оставляйте на пути.

- Дельно! — одобрил Иван и, уходя к стану, посоветовал: — Тогда уж
вместе с ним догоняйте обоз. Удачи и спаси вас Христос...

После недолгих сборов, из лагеря, ещѐ засветло, выехала сотня Фѐдора.
Проводив их и отужинав, ростовчане наскоро устроились на ночлег. На
темнеющем небе высыпали крупные звѐзды, и своѐ привычное место заняла
луна. Незаметно пролетала короткая майская ночь, торопя сон уставших
людей.