Page 187 - Русская Одиссея

- Я со своими здесь подержу рубеж, а вы тем временем уходите

дальше.

- Дело! — обрадовался предложению Алексеевич, — А Фѐдора с его

удальцами и Агдой я пошлю спешно закрыть следующий проход в степь,

который обнаружится в горах хребта на нашем пути. Мы должны обмануть и

упредить своих ворогов.

- Поиграем с мунгалами в кошки-мышки, — одобрил Семѐн Огонѐк и

погрозил кулаком в сторону погони.

- Толково... — согласился Фѐдор Книга и напомнил: — А ведь

Агда далее хребта и мест не знает. Вот бы бурят сыскать.

- Рядом с такими супостатами кто же жить-то станет, — искренне

удивился Гаврила. — Хлопот полон рот.

- Всѐ же встретиться с бурятами надобно, — подумав, сказал Иван. —

Им, чай, не сладко с такими соседями — глядишь, и нам помогут.

- Пора, Алексеевич! — встревожился близкой погоней Никонор —

Быстрей поднимайтесь наверх, да мои ребята встанут в заслон.

Сгрудившаяся у довольно широкой горной тропы дружина частью уже

влилась в неѐ. По лесистому склону всѐ выше и выше поднимались

Фѐдоровы лучники и многосотенный обоз навьюченных лошадей. Но отряды

Огонька, Молчуна и Новгородца по-прежнему беспомощно толпились внизу

у вожделенного входа. Мужики с волнением поглядывали то на

спасительную высоту, то на смертоносную равнину, усеянную

преследователями:

- Не миновать сечи!

- С полтыщи аспидов мчатся на кровавый пир!

- Анафемы! Их много больше!

Сквозь тревожные крики ростовчан и нарастающий воинственный вой

монгол раздался трубный голос Ивана-богатыря:

- Спешиться! В лес живо! По склону наверх! Гаврила справа! Семѐн

слева! Никонор по тропе!

Сторонники веером рассеялись на лесной опушке, продираясь с лошадьми

между кустов и деревьев. Они старались как можно быстрее углубиться в

нагорную чащобу — подальше от вражьих взоров. Алексеевич, Новгородец и

несколько десятков воинов ещѐ немного поднялись по тропе. Едва успели

спрятаться за придорожные валуны, как над головами засвистели

монгольские стрелы. В ответ русские натянули такие же большие луки и

достойно ответили кочевникам.

- Доброе место, — оглядывая серые камни, причудливо

громоздившиеся возле узкой дорожки, сказал Иван Никонору, — до темноты