Page 147 - Русская Одиссея

ростовский вожак, вспоминая горькие события в русских княжествах.
Арма, глядя на Алексеевича, будто порывался его о чѐм-то попросить, но

Иван сам вызвался:
- Мы готовы вас выручить, токмо надо обсудить с сотниками. Но,

дружина не может долго задерживаться в гостях. Поохотимся, порыбачим,
малость обождѐм, и далее в путь. Ты уж не обессудь за то.

У жилистого, ещѐ крепкого старика от обнадѐживающих слов на глазах
появились слѐзы. Он тряс обеими руками тяжѐлую богатырскую пятерню и
предлагал меха, съестные припасы и многое другое. Алексеевич скромно
улыбался и, не выдержав трогательных выражений благодарности, сказал:

- Что дашь нам в дорогу — на том и спасибо, а на степняков у нас и у
самих зуб есть.

Не прошло и дня, как путешественники вышли к прибрежному посѐлку,
где старейшиной был их проводник. Минула неделя, другая. Мирная тишина
стояла на гольдской земле. Отдохнув и пополнив запасы рыбы и мяса,
ростовчане собирались снова в путь. Иван Алексеевич прощался с добряком
Армой, с которым успел подружиться. Вожак искренне выразил ему
сочувствие и с жаром сказал прямо в глаза, а толмач перевѐл:

- Если бы у нас было время подождать тут завоевателей, мы бы
справились с непрошенными гостями.

Старейшина кивнул в ответ и, пожелав счастливой дороги, медленно
побрѐл к своему жилищу. Он шѐл, сгорбившись, словно согнувшись под
тяжестью невзгод, выпавших на его плечи. Тепло расставшись с гольдами
небольшого селения, русские бодро вышли в дорогу с молодым проводником
по имени Саха — сородичем Армы.

Глава четвѐртая
БРАТСКАЯ ПОМОЩЬ

Тем же вечером к ростовскому стану, расположившемуся в кедровой роще
вблизи реки, примчались несколько собачьих упряжек. Из них выскочили
гольды, среди которых русские увидели озабоченного Арму. Старик быстро
подошѐл к костру, где ужинали предводители. Он упал на колени перед
санями, в которых сидели Иван и Фѐдор. Алексеевич тут же поднял
старейшину, усадил рядом с собой и спросил:

- Табунщики явились? Сколь их?
- Да! В полдень после вашего ухода ко мне прилетела тревожная весть.
Она пришла от сторожей, которых я выставлял на Мурэ напротив устья