Page 144 - Русская Одиссея

приняли дружелюбно. Совместная охота удалась на славу — полтора десятка
кабанов легли под копьями ростовчан и гольдов. Хотя у нескольких
охотников на всю жизнь остались отметины от клыков разъярѐнных самцов.

В ранних сумерках Фѐдор Книга позвал Ивана Алексеевича на окраину
здешнего поселения. Они вышли к берегу Мурэ в месте, где от неѐ
ответвлялся слепой рукав[2], далеко вдающийся в сушу.

- Глянь-ка, Алексеевич, как гольды наших учат рыбу ловить, —
показывал рукой Книга. — Видишь, — там проруби, рыбаки ставят через них
сети. Как стемнеет, погонят сюда рыбу с шумом и гамом.

- Диво! Надо и нам помочь им, да потешиться, — заинтересовался
Иван. Но тут он обратил внимание на прибрежный кустарник с какими-то
постройками и потянул друга туда: — Фѐдор, рыбалка от нас не уйдѐт.
Пойдѐм-ка, осмотрим то место.

Подойдя к постройкам, товарищи поняли, что очутились на кладбище.
Высоко на сваях с навесами стояли деревянные гробы. Рядом лежали старые
нарты, лодки, вѐсла и копья.

- У каждого народа свои обычаи хоронить близких. Здесь усопшим
дают в загробную жизнь всѐ необходимое, — задумчиво сказал русский
толмач и вздохнул — Где-то мы окончим земной путь...

Со стороны рукава Мурэ вдруг раздался громкий шум, пронзительные
крики на двух языках. Иван увлѐк за собой друга, который предался грусть-
тоске. На льду реки они увидели цепочку людей с факелами и колотушками.

Скатившись с крутого берега, приятели присоединились к рыбакам, и в
общем гвалте стал отчѐтливо слышен громоподобный голос Ивана. Вволю
пошумев и постучав по льду, припорошенному снегом, загонщики дошли до
прорубей с поставленными снастями.

Каково же было удивление ростовчан, когда сети были вытащены. На
скользком льду забились, извиваясь в предсмертном танце — огромные
сазаны, щуки и таймени. Бородатые и кряжистые Еремей Студѐный и Пахом
Полночный с восхищением говорили Алексеевичу:

- Ай-да рыбка! В наших краях такой нет!
Подскочил к Ивану Семѐн Огонѐк с похвальбой:

- Я ведь, Алексеевич, где могу — вымениваю что-нибудь на рыбацкие
сети, да моя сотня немного плетѐт по вечерам. Скоро с четверть поприща в
длину наберѐтся! Не пропадѐм!

- Любо! — довольно отозвался Иван, вместе со всеми собирая ценный
дар реки. — Мы не промахнулись, когда выдвинули тебя средь мужиков.

--------
[2] Слепой рукав – бессточный речной водоѐм.