Page 155 - Русская Одиссея

таѐжной глухомани удэгейские посѐлки.
Навстречу чужестранцам высыпали на амурский лѐд местные воины. До

сотни вооружѐнных дауров решительно перегородили дорогу ростовским
сторонникам. Здешние мужчины разительно отличались от ранее
встречавшихся азиат. Они были повыше ростом, широкоплечи, да и меховая
одежда разнилась покроем. Дауры воинственно потрясали копьями,
подбадривая себя громкими криками. Русские воеводы держали совет.
Алексеевич быстро оценил сложившееся положение:

- Стоит показать им нашу силу и без боя. Выстроим разом три сотни
супротив их одной, да так, чтобы охватывать дауров по краям.

- Твоя правда, — кивал в ответ Новгородец. — А позади растянем
сотню Огонька с лошадьми и санями — так, будто нашему войску конца и
края нет.

- Миром, братья, потребно сломить их гордыню, — гнул добродушный
Книга. — Я и Саха, знающий местный язык, постараемся склонить дауров к
миру.

- Хорошо, — оборвал его вожак. — Токмо поспешить нужно: негоже
ежели тутошние истолкуют нашу заминку как слабость. За дело, други!

Русские мерно и грозно подходили к шумливой толпе. В солнечном свете
переливались доспехи и оружие молчаливых ратников. Ростовский богатырь
Иван казался особенно впечатляющим: в великолепной посеребряной броне,
тигровой шубе, небрежно наброшенной на могучие плечи, и с огромным
топором в руках.

Смуглые дауры, поначалу замышлявшие первыми напасть на
непрошенных бледнолицых пришельцев, по мере их приближения
призадумались. Явная разница в силах была налицо. На местную сотню
надвигались целых три сотни высоких, хорошо вооружѐнных воинов, за
которыми по реке до самого поворота тянулась вереница людей и лошадей.

Аборигены, поколебавшись, благоразумно отошли обратно к берегу —
защищать родные юрты. Ледовая дорога была свободна. Боевые русские
сотни встали напротив дауров, давая возможность длинному обозу крестьян
благополучно миновать опасное место. Присмиревшие дауры поняли, что
чужестранцы не желают их крови и собираются уходить дальше.

И на той, и на другой стороне совещались. К ростовским предводителям
степенно приблизились Еремей Студѐный и Пахом Полночный. Пахом,
потеребив заиндевевшую на морозе бороду, сказал:

- Славные воеводы, народ послал предупредить вас. Раз мы тут
незваные гости — лучше бы уйти подалее. Больно людям не по нраву
здешние, как бы они ночью не перекололи христиан.