Page 140 - Русская Одиссея

- Верно! — оценивающе ответил Иван и призвал окружающих. —
Уговор у нас со сплавщиками был: пристать к дальнему берегу. Браты, давай
смаху, покуда ходко плывѐм!

Плоты с галдящими на них мужиками один за другим выталкивались
быстрыми водами Уссури на середину Мурэ. Народ волновался, опасаясь
оставаться на стремнине обширной и глубокой реки, где даже длинные
сосновые жерди зачастую не доставали до дна. Крик и шум разносились над
некогда тихим местом:

- Анафема! Ты почто стоишь, греби живо!
- Сноровистей работайте! Не сплошаем — выйдем на твердь.
Ростовчане отчаянно гребли всем, что было под руками, используя даже
щиты. Большие и грузные плоты стали сходу пробивать тонкий лед у
северного берега Мурэ, завершая свой речной путь. Радость от окончания
путешествия по воде была всеобщей. Еѐ не омрачили и случаи падения
людей у берега в реку при толчках и ударах в момент причаливания. Земляки
тут же вытаскивали неудачников на сушу, помогали переодеться, по-
быстрому разводили небольшие костры, стремясь обогреть несчастных,
чтобы не захворали.
На доброе поприще растянулось последнее пристанище речной флотилии.
Вдоль берега стеной стоял припорошенный хвойный лес. Немного ниже по
течению виднелось какое-то поселение.
Алексеевич с Книгой и Новгородцем, захватив Люрлу и Бию, отправились
к местным жителям, которые и сами гурьбой шли навстречу. Когда
расстояние сократилось, русские разглядели два десятка вооружѐнных
мужчин, боязливо приближающихся к их стану. Смуглолицые гольды были в
меховых одеждах из лосиных шкур ворсом во внутрь, вышитых
разноцветным орнаментом. Невысокие, крепко сбитые, черноволосые воины
держали в руках деревянные копья с железными наконечниками, а за
спинами висели маленькие луки со стрелами.
Люрла и Бия, выйдя к ним, объяснили на вполне понятном для гольдов
удэгейском языке, что им нечего опасаться. После этого острые копья
туземцев поднялись вверх, а вперед выдвинулся глубокий старец в
медвежьей шкуре со всепроникающим взглядом умных черных глаз. Он
быстро о чѐм-то побеседовал с удэгейцами, затем, подойдя вразвалку к
ростовскому вожаку, поклонился и заговорил. Фѐдор с помощью
проводников не замедлил довести его слова Ивану:
- Старейшина Одэха с сородичами сначала подумал, что случился
набег степняков. Прошлой зимой те уже нападали на гольдские селения
выше по Мурэ и все обратили в пепел. Табунщики обещали явиться вновь,