Page 121 - Русская Одиссея

Тогда Иван Алексеевич, подняв сверкающий на солнце обнажѐнный меч,
обратился к сторонникам:

- Земляки, мы прощаемся с морем нашей свободы и славными
кораблями, и, главное — с друзьями, отдавшими жизнь за нас. Так пусть
трижды огласятся энти окрестности кличем ростовской вольницы!

Из сотен глоток в едином порыве вырвалось трижды громовое «Ура!» Ли
Сан Ми при оглушительном рѐве счастливо улыбался — его уже ничем не
могли удивить чужестранцы. Ведь он был с русскими, когда они вырвались
из кольца беснующейся многотысячной толпы кочевников, спалив при этом
половину монгольского флота. Пожилого рыбака распирала гордость, что он
помог бесстрашным северным воинам. А стоявшие рядом с корейцем
удэгейцы затрепетали, как и в тот раз, когда грянула буря и вышли на берег
высокие бледнолицые люди, приплывшие на огромных лодках.

Алексеевич махнул рукой Новгородцу, возглавлявшему первую сотню:
- Пошли, соколики!

Мерно двинулись в путь опытные ратники Никонора. Впереди дружины
шли Аган и Сале, как проводники по своему родному краю. За передовым
отрядом последовали ремесленники Гаврилы и крестьяне Семена, а замыкала
шествие сотня Фѐдора. Толмач, хромая, доковылял до прибрежной горки, где
и согласился сесть в приготовленные для него носилки. Дункай и Ли Сан Ми,
провожавшие русских, расставались здесь с путешественниками. Стоя на
пригорке, Иван с Семеном внимательно осматривали проходящих. Гаврила,
находившийся тут же, похвастывал:

- Как вам наши унты[1] из тюленьей кожи — чем не обувка? Ни холод,
ни сырость теперь не страшны тем, кому они достались. До чего легки, да
мягки! Изюбровы же шкуры пойдут на зимнюю одежу.

Алексеевич одобрительно кивал, но, увидев нескольких мужиков,
тащивших на спинах мешки с рогами убитых животных, буквально
взорвался, глядя на довольного Семена:

- Ты куда, горе луковое, их несешь?
Тот, обидевшись, приосанился и ответил:

- Этно дорогие вещи: в Корее и Китае — им цены нет!
- А мы куда идем? — рассердился вожак и приказал остановившимся
людям: — Отдайте рога корейцу, нам такое добро по глухим чащобам
незачем таскать.
Крестьяне с видимым удовольствием отдали удивленному рыбаку ценные
дары. Он долго кланялся и только разводил загрубевшими от трудов руками.

--------
[1] Унты – обувь народов Севера из кожи и меха.