Page 183 - Советский миф в судьбе Урала

В атмосфере того времени подобное, кажется, смущало и
самого писателя, но ничего с этим поделать он не мог. Ибо его
интересовало, влекло к себе исследование установившейся у
жителей старого Урала (горщиков, рудознатцев, старателей)
особой духовной связи с Землей, с окружающей природой, со-
ставляющая сокровенную сторону уральской мифопоэтической
системы, стержень неповторимого уральского взгляда на мир. В
этом раскрывалось то, как жили, осознавали себя, о чем мечтали
и во что верили сами жители демидовского Урала.

В сказах Бажова чудесное столь же реально как и сама
действительность, точнее выступает стороной этой действи-
тельности (отсюда всегда подчеркнутая конкретность места и
обстоятельств происходящих событий). Возникновение в сказах
мира Хозяйки Медной горы происходит без насилия или какой-
либо искусственности. Напротив, столкновение с ним всех цен-
тральных бажовских персонажей происходит с неизбежной за-
кономерностью: люди сами спускаются в гору, отправляются на
поиск сокровищ, стремятся постичь душу камня. (При этом в
сказах постоянно присутствуют часто совсем, казалось бы, ма-
лозаметные персонажи, вроде «ветхого старичонки», верящего в
существование каменного цветка, через которых поддерживает-
ся постоянная связь с тем, другим миром).

Тайное горное царство у Бажова – это инобытие, откры-
вающееся на грани сна и яви, когда человек оказывается на пре-
деле своих физических и моральных сил, иногда – между жиз-
нью и смертью. Это не аналогия мифологического царства
мертвых, а скорее некая высшая реальность (и писатель всяче-
ски подчеркивает, что она живая): «Скала и поднялась. Тут и
зашумело что-то, как осыпь земляная. Глядит Данилушка, а стен
никаких нет. Деревья стоят высоченные, только не такие, как в
наших лесах, а каменные. Которые мраморные, которые из
змеевика-камня… Ну, всякие… Только живые, с сучьями, с лис-
точками. От ветру-то покачиваются и голк дают, как галечками
кто подбрасывает. Понизу трава, тоже каменная. Лазоревая,
красная… разная… Солнышко не видно, а светло, как перед за-
катом. Промеж деревьев-то змейки золотенькие трепыхаются,
как пляшут. От них и свет идет» («Каменный цветок»).

Этот мир неоднороден, он представляет собой причудли-

182