Page 306 - Русская Одиссея

чем. Спустя немного времени, сотни конных кочевников пришли в движение.
Зазвенели их пронзительные рожки, и послышалось знакомое «Уррагх!»

На боевом рубеже к Алексеевичу и Балагуру подскочил взъерошенный
Лихой, который на ходу орал во всю глотку:

- Лезут табунщики! С двух сторон они спешились и поднимаются
наверх!

- Так и у нас зашевелились, — заметил Иван. — Ну, браты, держись! А
ты, Антип, беги к своим, и ежели худо будет — зови!

Максим Балагур, завидев наступающих, прытко побежал вдоль завалов,
подбадривая ростовчан:

- Издали поганых встретим стрелами, а ближе подберутся — пустим
камни. Валун — не стрела, семерых свалит! Мы мунгал в кашу превратим!

И он не ошибся. Особенно досталось от камней двум сотням нукеров,
атаковавшим труднодоступные западные и южные склоны Волчихи, где
защищалась полусотня ремесленников. Спущенные сверху валуны с
грохотом пробивали кровавые бреши в ползущих наверх монгол. В рядах
наступающих началась неодолимая паника. Именно из-за падающих камней,
наводящих ужас, в тех местах дело так и не дошло до ближнего боя.

Намного трудней, оказалось, отбить приступ с востока. Здесь четыре сотни
конных ордынцев, используя более благоприятные возможности для подъѐма
на Волчиху, в едином порыве устремились на вершину. Защитники, видя
смертельную опасность, обнимались перед сечей и крестились, говоря:

- С Богом, браты! Не посрамим земли ростовской!
Степняки торопились скрестить мечи со славянами, и там, где лошади
останавливались перед крутизной склона, спешивались и дальше упорно
лезли вперѐд. И сверху, и снизу летела поющая смерть — меткостью в
стрельбе из лука отличались обе стороны. Сброшенные с вершины,
кувыркающиеся камни и здесь вызвали страшную сумятицу в густых цепях
атакующих, но более пологий восточный склон горы замедлил их
разрушительное действо. Сотни монгол, несмотря ни на что, вышли на
ближний бой с русскими. Наступающие ликовали — перед ними стояло
всего несколько десятков обороняющихся. Натиск нукеров под
воодушевляющий клич «Уррагх!» был неудержим. Они смогли кое-где
одолеть малочисленных защитников и взобраться наверх, но только не там,
где был Алексеевич, который с лѐгкостью орудовал своим огромным
топором. Его сокрушительные удары либо разили соперников наповал, либо
они, теряя равновесие, в покорѐженных доспехах кувыркались вниз по
склону горы.
Помогли спасти оборону с востока вовремя подоспевшие ремесленники,