Page 28 - Русская Одиссея

более тысячи лошадей с тяжѐлой поклажей. Кочевники табунами загоняли
коней в Волгу, заставляя их плыть к другому берегу. А дары Великого
кагана, Батыя и других ханов грузились большими тюками на просмолѐнные
лодки.

Тростниковые плоты оставили для русских девушек, их группами
заводили на них, и так доставляли к цели. Тут-то черноглазый Хорон, и
приметил выделяющуюся белоснежной славянской красотой, голубоглазую
Ольгу Красу. Он восхищѐнно зацокал языком и восторженно сказал
неразлучному Берке:

- Что за девка! Она достойна самого Великого кагана и Батухана!
Прищурившись, бывалый сотник оскалил пожелтевшие зубы:

- Многие наши багатуры хотят после похода обзавестись белокожими
урусскими рабынями...

А в это время на Волге случилась беда. При переправе двое ростовчанок
от безысходности положения бросились с плота в воду. Монгольские нукеры,
не уследившие за девушками, заорали и, выхватив кривые мечи, приказали
жестами оставшимся полонянкам сесть и не двигаться. А белые платки
русских лебѐдушек, решивших покончить с собой, ещѐ какое-то время
виднелись среди покатых волн печальной Волги, ещѐ доносились сдавленные
крики прощания с подругами:

- Простите, милые! Не достанемся мы поганым!
- Умрѐм в русской реке!
Вскоре несчастные исчезли в глубоких серых водах. А плоты всѐ
подвозили и подвозили живой товар к азиатскому берегу.
В это время Иван Алексеевич с друзьями собирались преодолеть на
бурдюках Волгу. С прибрежной возвышенности они видели гибель юных
славянок. Фѐдор Книга, оглядев толпившихся соотечественников, удручѐнно
сказал:
- Эх! Тысячу свадеб можно 6 было сыграть, а теперь мы все обвенчаны
со смертью, чтобы сгинуть в чужих краях.
Иван кивнул и негромко, но твѐрдо ответил:
- Всѐ так, но есть надежда на побег.
Мимо русских, сгорбившись, проскакал Домур на рыжей кобыле и
хрипло бросил:
- Пора! Вперѐд! Уррагх!
- На переправу! Передайте всем! — зычно крикнул Алексеевич
землякам и тронул за рукав Книгу, задумавшегося о судьбах людских. -
Поплыли, придерживайся меня. В такой реке не захочешь, да утонешь.
Людям, спустившимся с холмов к Волге, казалось, что дальний берег