Page 278 - Русская Одиссея

Вторая глава
ИРТЫШСКИЕ СВАДЬБЫ
Первым февральским утром русские путешественники оставляли Обь. На
реке мела лѐгкая позѐмка, и морозец хватал за щѐки. Люди с оленьими
упряжками плотно построились перед походом. Народ был хорошо одет: в
овчинные шубы, оленьи и лосиные куртки, на ногах тѐплые унты, а головы
утопали в меховых треухах.
Трое воевод неторопливо обходили своих уже не столь многочисленных
соратников, всматриваясь в знакомые лица. Мужики, топчась на месте,
кричали им:
- Что удумали, не томите!
- Алексеевич, скажи!
Иван в тигровой шубе охотно кивнул и обратился к сторонникам:
- Мало нас осталось. Сотен более не будет. Здоровых воев у Огонька и
Книги человек полтораста. Вот из них и выйдет три полусотни. В одну я
сейчас выберу самых храбрых и сильных удальцов, кои уже проявили себя в
боях. Еѐ возглавит Максим Балагур. Он знатный рубака, сметлив не по годам,
ну и скучать с ним не придѐтся.
В ответ такому предложению отовсюду посыпались шутки и смех:
- Балагур в люди вышел!
- Да его полусотня умрѐт со смеху!
Сдерживая улыбку, ростовский вожак призвал оружейника Максима к
себе. Тот впервые не ответил острословам ничего, лишь отмалчивался.
- Тише, ретивые! Не смущайте парня! — гаркнул Иван. - Я ему помогу,
чем смогу. Коли ратиться ещѐ доведѐтся - сам пойду. Огонѐк и Книга
останутся с половиной своих молодцев. Четвѐртую полусотню возглавит
Краса. В неѐ вольются «жемчужины», старики-искусники и увечные вой.
Вольница, малость пошумев, подчинилась и разделилась по новому. Как
было отказать тем, с которыми прошли тысячи поприщ сквозь огонь и воды,
с кем видели победы, кровь и смерть.
Перед тем как тронуться в путь, к Ивану Алексеевичу медленно, словно
пава, подплыла в соболиной шубе Ольга Краса. Она была какой-то странной
— непривычно тихой, с бледным лицом и опущенными вниз глазами.
- У тебя что стряслось? — встревожился возлюбленный. — Али что
случилось у твоих девонек?
Ольга вдруг вспыхнула лицом и сдавленно ответила:
- Боимся мы за вас. Девы мои ревут по ночам, особливо те, кто имел
женихов в никоноровой сотне. Другие, как Мария Тихая, говорят, что они
уже в возрасте, а до Родины ой как далеко и вернуться туда опасно. Парни же