Page 245 - Русская Одиссея

кухонной утвари, кузнечного и прочего инвентаря, оружия и многого
другого. Огромная куча вещей и неизмеримые расстояния, которые
предстояло преодолеть русским «одиссеям», как-то не вязались друг с
другом. Возле рукотворного пригорка встал Иван Алексеевич и, оглядев
озадаченных соратников, разместившихся по краям поляны и по
прилегающему берегу, сказал участливо:

- Здорово постарались в Батыевом кочевье Огонѐк с Ухватом, Краса с
«жемчужинами» и, царствие небесное, Молчун. Мыслю, надо отделить
нужный дружине скарб и, как верно заметил Новгородец, обменять избыток
на тунгусских оленей. Потому, тотчас направим Кежму, Книгу с людьми в
окрестные селения — пригласить желающих на торг.

Люди радовались долгожданной остановке:
- Вспомним торг Ростова Великого!
- Заодно поохотимся и порыбалим.

Закипела обычная лагерная жизнь. До сумерек делили утварь. К темноте
народ разошѐлся по палаткам. Возле груды вещей, приготовленных к обмену,
остались два друга: Огонѐк и Ухват. Сотник, оправдываясь, говорил:

- Вот судачат: зря тащили прорву всего в такую даль, будто и впрямь
на своѐм горбу, а не на лошадях и плотах. А ведь диким тунгусам нужна
утварь. Злато и серебро им ни к чему.

- Да мужики после спасибо скажут, — вторил ему Данила, почѐсывая
заросший затылок. — Ежели оленей получим, так они на волокушах[7], что я
давеча видел, немало нашего добра повезут. Опять же, в голодное время и
мясо под боком всегда будет. А шкуры чего стоят!

- Твоя правда, — размечтался Семѐн, вспомнив слова Фѐдора Книги, —
бают, впереди энтих оленей видимо-невидимо. Да при таком множестве, они,
верно, недорого стоят.

- Кто спорит? Огонѐк! — разгорячился Ухват, — токмо торгуйся,
торгуйся до последнего...

На следующий день к ангарскому порогу стали с разных сторон стекаться
жители сурового края. Тунгусы были рады, что в глуши их земель вдруг
открылся торг. Высокие купцы степенно кланялись и предлагали через
Кежму и Книгу свои вещи. Взамен чужестранцы просили живой товар —
домашних оленей, о надобности которых местные были заранее оповещены.
Из продавцов особо выделялся огненно-рыжий Семѐн. Он торговался
буквально взахлѐб: отчаянно жестикулируя, на все лады расхваливая и тряся
скарбом. Рядом, на лесистом пригорке, рассевшись, с интересом глядели на

--------
[7] Волокуша — бесколѐсная повозка, концы которой волочились по земле.