Page 247 - Русская Одиссея

Седьмая глава
ВЕЛИКИЙ ШАМАН

До конца лета ростовская дружина шла изнурительными переходами к
устью Ангары. Люди выматывались и при этом ещѐ подвергались
постоянным атакам комариных туч, густо висевших и над походной
колонной, и над лагерной стоянкой. Спасались от мошкары лишь в дожди, да
у дымных костров. Предводители призывали усталых сторонников
побыстрей выйти к месту слияния красавицы Ангары с могучим Енисеем.

Раз, на дневном привале у реки, Фѐдор Книга достал из дорожной сумы
свою самодельную карту Азии. Он развернул свиток и что-то долго
прикидывал в уме. Его окликнул Иван Алексеевич, с интересом
наблюдавший за учѐным другом:

- О чѐм думу думаешь, Книга?
- Да вот выходит — мы сейчас где-то на середине пути от последнего
Японского моря до матушки Руси.
- Господи! Неужто токмо середина! — всплеснула руками Ольга Краса.
— Ещѐ так долго!
- Пожалуй, так, — вмешался в разговор Никонор Новгородец, поглядев
в карту. — Мы ведь с края света вертаемся!
Затянувшееся молчание прервал Фѐдор:
- Кежма молвил: Ангара впадает в огромную реку Енисей, на которой
живут енисейские остяки[8], иль просто енисейцы. Народец вполне мирный и
отзывчивый. Земли энти, по словам тунгуса, изобилуют рыбой и разным
зверьѐм. Оленей у остяков будет поболее, но целыми стадами владеют лишь
князьки.
- Поди ж ты! — изумился Семѐн Огонѐк. — Уже и князья пошли —
видно, из глухомани выбираемся...
Одним солнечным погожим днѐм путешественники, продвигаясь вдоль
Ангары, вышли наконец к широкой долине Енисея. Вначале они увидели
только прибрежные кряжи, скалы, могучие пихты и лиственницы. Но когда
поднялись на одну из гор, панорама Енисея открылась впечатляющая: река
была вширь поприщ на десять, в еѐ голубом лоне то тут, то там зеленели
крохотные островки, а выше, на далѐком горизонте, долину обрамляли
покрытые лесом волнистые горы. Странники столкнулись с такими
красотами, что возликовали:
- Земляки, мы вышли к таѐжному раю!

--------
[8] Енисейские остяки – нынешние кеты.