Page 167 - Русская Одиссея

обещала его отловить, если выяснится, что он один.
Вечером в ростовском стане, между разлапистыми высокими елями, было

непривычно тихо, не жгли костров. В лагере напряжѐнно ждали. Наконец,
когда стало темнеть, появился дозор со связанным пленным и его лошадью.
Захваченным оказался коренастый мужчина средних лет с плоским
бронзовым лицом. Он затравленно озирался на высоких бородатых воинов,
убеждаясь, что спасения от них нет.

Фѐдор и Агда задавали пленнику настойчивые вопросы: из какого тот
стойбища и далеко ли до главного кочевья Батухана, где ныне правит его
мать Ори-Фуджинь. Местный охотник отвечал нехотя, пытался юлить и сам
допытывался, на кого идут войной неизвестные люди. После долгих
выяснений и пререканий Книга сообщил:

- Мунгал Халубей принадлежит роду Гаюкхана — сына великого
кагана Угедея, умершего в позапрошлом году. Он наотрез отказывается
показать даже ту сторону света, где лежит его селение. Но место родового
кочевья нашего злейшего ворога выдал, ведь для них род Батыя
недружеский.

- Нам на руку их вражда! — воскликнул Иван Алексеевич и
нетерпеливо спросил Фѐдора: — Так в какой стороне от ближнего леса лежит
стойбище Ори-Фуджинь, где томятся в неволе ростовские девы? Постращай
табунщика, ежели скажет неправду, то лишим живота[2].

Когда Книга по этому вопросу вновь обратился к Халу-бею, тот упорно
показывал рукой в сторону заката и что-то твердил. Русский переводчик не
замедлил передать уверения кочевника:

- Он клянѐтся синим небом, что не обманывает нас. Не пройдѐт и трѐх
дней, как мы с ним выйдем к последнему лесистому пригорку, вокруг
которого будет расстилаться бескрайняя степь.

За считанные мгновения волнующая весть: «Степи рядом!» облетела,
будто порыв ветра, ростовский стан.

Глава третья
ПО КОНЯМ!

Медленно и осторожно подбиралась к заветной цели ростовская вольница.
Халубей со связанными руками понуро брѐл в составе крестьянской сотни.
Его резвого коня гордо вѐл на поводу Семѐн Огонѐк.

--------
[2] Лишить живота – лишить жизни.