Page 220 - Русская Одиссея

При безветрии, единственным средством передвижения у спасающихся
были длинные сосновые жерди. И когда, кое-как отплыв от беспокойной
земли локтей на пятьдесят, плотогонам не на что стало опираться, они
загомонили:

- Мать честная! А дна нету!
Народ на загруженных под завязку плотах заволновался не на шутку:

- Ядрѐна Матрѐна! Лиходеи подскачут и сделают из нас решето.
- Вот попали: ни дна, ни ветра, хоть щитами греби...
Преследователи с западного берега Селенги уже густой массой усеяли
протоку к острову. Используя надутые бурдюки, множество степняков,
понукая преданных коней, успешно преодолевали водное препятствие.
В тот момент, когда первые нукеры выходили на желанный берег,
неожиданно раздался громкий клич: «Пали!». Сразу во многих местах на
восточном краю острова загорелся камыш. С воем полетели оттуда горящие
головни от костров и послышался пронзительный свист и крики:
- Пускай красного петуха!
- Мечи огонь!
- Гони коней!
Алексеевич, Новгородец и несколько десятков ратников решили направить
на наступающих врагов их же лошадиные косяки. Сухая растительность
мгновенно вспыхивала, а жаркое пламя стало охватывать и поглощать всѐ,
что горит.
Несчастные кони сначала тревожно ржали и храпели, а потом в панике
заметались из стороны в сторону. Но умело устроенное ростовчанами
огненное полукольцо направило уже обезумевшую лошадиную массу на
запад, навстречу выходящим из протоки монголам. Бывалые монгольские
воины, казалось, готовые ко всему на свете и прошедшие горнило сражений,
оторопели при виде несущегося на них табуна.
Испуганные лошади смяли и затоптали передние ряды степняков.
Животный страх перед огнѐм увлѐк в глубокую протоку всех и вся. Выкрики
отчаянья, стоны, истошное ржание и оглушительный плеск слились в
невообразимый гвалт. Округу заволокло дымом. Надежды монгольских
военачальников на решающую схватку с дружиной Большого Ивана были
похоронены в водах Селенги у пылающего островка.