Page 91 - Советский миф в судьбе Урала

памятника представляла собой фигуру рабочего, сжимающего
одной рукой винтовку с примкнутым штыком, а другой опи-
рающегося на молот. Передаче настроения скорби и романтиче-
ской героики в скульптуре препятствовала, однако, отвлекаю-
щая анатомическая скрупулезность деталей, делавших ее под-
черкнуто натуралистичной.

В исключительно трудных условиях оказалось искусство
златоустовской гравюры. Оружейный арсенал был разграблен,
уникальное оборудование вывезено, цехи полуразрушены. С
1919 года в Златоусте началось производство клинков для Крас-
ной Армии, некоторые из которых были украшены гравюрой и
использовались в качестве наградного и именного оружия. Дру-
гим основным изделие стали охотничьи топорики с видами
уральской природы в обрамлении орнамента. Топорики стали
для златоустовцев, как отмечают исследователи, тем же, чем
роспись шкатулок для иконописцев Палеха и Мстёры. Это, од-
нако, не спасло положение.

Впоследствии промысел практически прекратил свое
существование в прежнем качестве. Златоустовское оружейное
производство стало структурным подразделением крупного про-
мышленного предприятия. И уже «не было возможности, как
раньше, обеспечивать художников топорами, предназначенны-
ми специально для украшений, нелегко было отрывать токарей
для точения ваз, стаканов, кубков, не хватало обычных столо-
вых приборов, не говоря уже о приборах из особой, необходи-
мой для гравировки стали»70.

Судьба тагильского подносного промысла вообще сло-
жилась таким образом, что в начале 1960-х годов сотрудниками
Московского института художественной промышленности на
базе Нижнетагильского завода эмалированной посуды пришлось
восстанавливать промысел с нуля. Но секрет «хрустального ла-
ка» так и не был найден.

Отношение новой власти к гранильно-ювелирному про-
мыслу на Урале характеризует тот факт, что начиная прямо с
1917 года, «реквизируемые» у населения, из банков и храмов

70 Моргунов Н. Златоуст. Судьбы гравюры на стали // Художник. 1982.
№ 3. С.27.

90