Page 5 - Русская Одиссея

Видное сооружение было окружено тремя кольцами юрт охраны. К
угрюмым стражникам подходили собиравшиеся на пир ханы и темники[4],
оставляя у них кривые мечи и другое личное оружие. У входа в Высокое
жилище замерли на холодном ветру два здоровых телохранителя тургауда в
железных шлемах и латах с короткими копьями. Рядом, на длинном шесте,
развевалось знамя Батыя из жѐлтого шѐлка с изображением белого кречета,
который сжимал в когтях чѐрную ворону. На этом пиру окончательно
решалась ни много ни мало — участь всей Европы. То было не простое
бахвальство кочевников: орда, находясь на пике могущества, громила
встречные страны, словно песчаные замки...

Вторая глава
ДЖИХАНГИР[5] — ПОКОРИТЕЛЬ ВСЕЛЕННОЙ!

Военачальники, пройдя бдительную охрану, поднимали полог из
персидского ковра и, проникнув в шатѐр, опускались на колени. Они
угодливо ползли, отбивая частые поклоны своему повелителю, и занимали
места на мягких подушках. Знатные ханы — потомки великого Чингисхана,
лишь склонялись перед джихангиром Бату, чувствуя его всесокрушающую
силу.

Небольшой костѐр в центре жилища и факелы тургаудов высвечивали
лица собравшихся. Батый восседал на походном золотом троне, пил
пенистый кумыс и загадочно улыбался. Это был среднего роста смуглый
молодой монгол с проницательным взглядом раскосых чѐрных глаз, одетый в
малиновую шубу, подбитую соболем и расшитую золотом. На голове блестел
серебристый шлем с перьями белой цапли, а на ногах красовались зелѐные
сафьяновые сапоги.

Наконец, явился самый желанный и любимый гость Батухана — старший
брат Орду. Заметив его тучную фигуру, джихангир живо вскочил с почѐтного
места. Совершив поклоны, они крепко обнялись и, по обычаю близких
людей, сопя, понюхали и лизнули щѐки друг друга. Вернувшись на свой
трон, хозяин шатра сказал всем, хищно посмеиваясь:

- Мои нукеры[6] хохочут и говорят, что разобрали для костров
последнюю урусскую деревню.

--------
[4] Темник – предводитель десяти тысяч воинов.
[5] Джихангир – предводитель похода.
[6] Нукер – дружинник и охранник хана.