Page 387 - Очерки истории культуры Урала

лет Брусиловский, которому приклеили ярлык «формалиста», вы-
пал из «художественного процесса».

Он вырабатывает оригинальный изобразительный язык. Де-
формация человеческих тел, предметов, пространственных коор-
динат для него не самоцель, а способ выражения их внутреннего
состояния (отчего даже в таком виде они остаются узнаваемыми).
Формотворчество, пластические трансформации, созданные ху-
дожником, не более произвольны, чем изменения, происходящие в
лице человека, охваченного яростью или гневом, когда он «теряет
человеческий облик». Прорывающаяся ненависть, жадность, тще-
славие, цинизм исключают психологизм, обнажая уродливую фи-
зиономию вселенского зла. Все больше утверждающий себя офи-
циоз, фальшь, проникающая во все поры советского общества,
воспринимались художником как проявление чего-то мертвящего.
Место человеческих лиц занимают личины, как в картинах «Го-
род» (1965) или «Маски» (1967). Только живые люди у Брусилов-
ского сохраняют лицо, как всеми любимый артист в работе «Театр
Аркадия Райкина» (1973).

Автономность его художественного мира не безусловна, на-
против, скорее он стремился расширить границы существовавшей
реальности, не позволяя ей сжаться только до воспроизведения
элементарных условий физического существования человека. Что-
бы иметь возможность хоть как-то говорить о современности он,
как и другие, обращается к эзоповому языку намеков и иносказа-
ния, развивая излюбленные темы, как и многие современные ху-
дожники, в больших циклы работ на протяжении многих лет.

Сюжеты из античной мифологии, сцены со сказочными персо-
нажами, вариации на тему картин известных художников прошло-
го, библейские мотивы дают выход иронии, разоблачительному
сарказму, позволяют реагировать на происходящее в окружающей
художника действительности. Однако постепенно обращение к
таким образам и сюжетам перерастает в его творчестве в особую
поэтику, превращается в неотъемлемую черту его художественно-
го мира, наделяя его притчевой глубиной и многозначностью,
включая современность в единый поток исторического времени.

М. Брусиловского постоянно волнует тема войны, насилия.
Она возникает в его картинах «Гарсия Лорка» (1964), «Чили (Охо-
та на львов)» (1972), «Война» (1972), «Агрессия» (1975). Почти
шутливо-ироничное изображение мужчины и женщины неандер-
тальцев в масштабном полотне «Хомо сапиенс» (1973) становится

386